Никогда-никогда. Часть 2 - Страница 3

И я определенно не люблю, когда ты притворяешься, что умеешь танцевать, хотя, на самом деле, выглядишь как робот, которого закоротило. Это отнюдь не мило и вовсе не вызывает у меня смех.

О, и когда ты прерываешь наш поцелуй, чтобы сказать, что я красивая? Мне это совсем не нравится. Почему ты не можешь быть нормальным парнем, игнорирующим свою девушку? Почему я должна это терпеть? Несправедливо!

Кстати говоря, ты все делаешь неправильно! Помнишь, как я потянула спину во время тренировки? И ты пропустил вечеринку Дэвида, чтобы намазать меня мазью и посмотреть со мной «Красотку»? Это явный признак того, что ты убогий эгоист. Не стыдно, Силас?!

Я также больше не намерена терпеть то, что ты болтаешь обо мне нашим друзьям. Когда Эбби рассмеялась над моим нарядом, ты сказал, что я могу прийти даже в мешке и выглядеть бесподобно — это было уж слишком. А еще хуже было, когда ты отвез Джанет к окулисту, потому что у нее постоянно болела голова. Возьми себя в руки! Вся эта забота и внимание совсем неуместны.

Итак, я хочу сказать тебе, что не люблю тебя больше, чем любого другого человека на планете. И что когда ты заходишь в комнату, я чувствую отнюдь не бабочек в животе, а тошнотворных, однокрылых, пьяных молей. А еще ты очень-очень непривлекательный. Меня передергивает всякий раз, как я вижу твою безупречную кожу и думаю: «Господи, этот парень был бы куда симпатичней с парочкой прыщей и кривыми зубами». Да, ты мерзок, Силас.

Не люблю тебя.

Совсем.

Никогда-никогда.

Чарли.

Я смотрю на ее подпись и еще пару раз перечитываю последние слова:

Не люблю тебя.

Совсем.

Никогда-никогда.

Чарли.

Затем переворачиваю записку, надеясь найти дату. Ничто не выдает того, когда она была написана. Если эта девушка писала мне такие письма, то как все, что я прочел в записях о нынешнем положении наших отношений, может быть правдой? Я определенно влюблен в нее. По крайней мере, был.

Что с нами случилось?

Что с ней случилось?

Я складываю письмо и возвращаю его на место. Первым делом решаю поехать по адресу, указанному в бумагах — домой к Чарли. Если не найду ее там, то хотя бы расспрошу ее мать или поищу какую-нибудь информацию, которую мы упустили прежде.

Я паркуюсь у ее дома и замечаю, что дверь в гараж закрыта. Не ясно, есть ли кто внутри. Это место уютным не назовешь, — у тротуара опрокинут чей-то мусорный бак, из которого вывалилось все содержимое, а кошка пытается разодрать мешок. Когда я выхожу из машины, она убегает. Я оглядываюсь и иду к двери. В округе никого не видно, соседские окна и двери тоже закрыты. Пару раз стучу, но мне не отвечают.

Осматриваюсь в последний раз и поворачиваю ручку. «Открыто». Тихо распахиваю дверь.

В письмах пару раз упоминался чердак Чарли, потому туда я и направляюсь первым делом. «Чердак Чарли». Его я увижу раньше, чем саму девушку. В коридоре одна дверь открыта нараспашку. Я захожу и вижу пустую спальню. Две кровати — наверное, тут спят сестры.

Подхожу к шкафу и поднимаю взгляд на потолок, находя вход на чердак. Убираю одежду, при этом примечая какой-то запах. Ее? Цветочный. Он кажется знакомым, но это нереально, верно? Если я не могу вспомнить Чарли, то что уж говорить о ее аромате? Становлюсь на полки, как на ступеньки, и забираюсь наверх.

Единственный свет поступает на чердак через окно в другой части комнаты. Этого достаточно, чтобы освещать мне дорогу, но я все равно достаю телефон и включаю фонарик.

Резко останавливаюсь и пялюсь на приложение. «Откуда я знал, что оно у меня есть?» Хотел бы я, чтобы была какая-то разумная причина тому, что наша память работает так выборочно. Пытаюсь найти связь в воспоминаниях, но впустую.

Приходится согнуться — потолок слишком низкий для меня. Продолжаю брести к самодельному уютному уголку в дальней части помещения. На полу лежит груда подушек и одеял.

«Она что, спит здесь?»

Меня передёргивает от мысли, что кто-то добровольно проводит время в таком изолированном месте. Наверное, она по жизни одиночка.

Приходится еще больше согнуться, чтобы не задеть головой стропила. Дойдя до ее уголка, я осматриваюсь. Рядом с подушкой лежит стопка книг. Некоторые из них используются в качестве подставок для рамок.

Десятки книг. Интересно, прочла ли она их или они служат лишь предметом декора? А, возможно, они ее способ сбежать от реальности. Я ее понимаю, при таком-то доме.

Наклоняюсь и поднимаю одну. Обложка темная, с домом и девушкой, сливающимися воедино. Мрачноватая. Не могу представить, как она сидит здесь одна и читает такие книги в темноте.

Когда кладу книгу на место, мой взгляд падает на кедровый сундучок у стены. Он смотрится тяжелым и старым, словно его передавали по наследству на протяжении нескольких поколений. Подхожу к нему и поднимаю крышку. Внутри пару книг с пустыми обложками. Я поднимаю верхнюю и открываю.

7-е января — 15-е июля 2011.

Переворачиваю страницы и понимаю, что это дневник. В коробке под ним еще минимум пять таких.

Должно быть, она любит писать.

Осматриваюсь, поднимая подушки и одеяла, в поисках чего-то, куда можно положить дневники. Если я хочу найти эту девушку, мне нужно знать, где она часто бывает. Места, которые любит посещать, людей, с которыми общается. Дневники — прекрасный источник информации.

Нахожу пустой, поношенный рюкзак на полу и кладу в него все дневники. Начинаю копаться в вещах, встряхивая книги, пытаясь найти хоть что-нибудь, что поможет мне. Обнаруживаю парочку писем в разных местах, стопки фотографий, разные заметки. Все, что влезает в рюкзак, я беру с собой и возвращаюсь к выходу с чердака. Я знаю, что еще пару вещиц валяется в спальне у меня дома, потому планирую поехать туда и просмотреть все так быстро, как только возможно.